Воронежская учительница вышла замуж за любимого из Сомали, с которым ее разлучили в 1971 году
"Приехали не за девушками, а за знаниями" ...Началось все в Воронеже в далеком 1965 году. 21-летняя красавица Света только закончила факультет иностранных языков и устроилась переводчиком-референтом в Никитинскую библиотеку.
В это время в Воронеж приехала первая в истории госуниверситета группа иностранных студентов. Сомалийцы окончили подготовительный факультет МГУ, и правительство направило их грызть гранит науки в ВГУ.
- Мы с Мохаммедом познакомились в библиотеке. Помню, зашли ко мне студенты-иностранцы, и он первым начал разговор. Почему-то я тогда решила, что он говорит на английском. Спрашиваю его по-английски, а он только улыбается - видно, с трудом меня понимает, - Светлана Ивановна берет в руки альбом с фотографиями тех лет. Как выяснилось, 21-летний Мохаммед говорил по-итальянски и на арабском, а английский знал поверхностно.
- Мы тогда пришли в читальный зал не за девушками, а за знаниями, - поясняет на уже подзабытом за три десятка лет русском Мохаммед. - Русское образование в Сомали очень ценилось. Я сначала даже поступил на филологический факультет и только потом выбрал сельское хозяйство - пошел на биолого-почвенный.
Дома Света без умолку рассказывала родителям, какие интересные гости приехали в Воронеж.
- Папа - историк и литератор - через несколько месяцев говорит мне: приводи их к нам! - продолжает Светлана Ивановна. - Через пару дней мы с ребятами уже сидели в нашей гостиной, пили чай и разговаривали. Столько интересного мы узнали и про Сомали, и вообще про заграницу! А для нас ведь все в диковину тогда было. Они приходили к нам еще несколько раз. И чем больше мы общались, тем интереснее было. Это, наверное, меня и сблизило с Мохаммедом...
Мохаммед, как говорит Светлана, привлек ее своей ненавязчивостью, скромностью и очень уважительным отношением к ее родителям.
- Он постоянно говорил мне комплименты, а это ведь так приятно для любой девушки! Подмечал такие вещи, на которые наши мужчины зачастую не обращают внимания: что у меня новое платье, туфли или прическа. Хотя, что интересно, цветы не дарил - не в их традициях, - рассказывает Светлана Ивановна. - Кафешки и рестораны для нас были табу - не то воспитание. Мы встречались дома у моей сестры-музыканта: пели песни, разговаривали. Мохаммед до сих пор обожает и наизусть помнит русские песни. Ходили в гости и к другой сестре, которая закончила французское отделение РГФ.
"Он дважды просил моей руки, но папа с ним даже не стал общаться" В 68-м году Светлана родила от Мохаммеда сына. Она долго не говорила родителям, что беременна, но увеличивающийся живот при всем желании не скроешь - правду пришлось-таки рассказать.
- Имя сыну дал мой отец - он ходил в загс, пока я лежала в роддоме. В графе "имя" написали Максим, а где надо было указать отца - поставили прочерк, - рассказывает Светлана Ивановна. - Папа очень полюбил Максима, но Мохаммеда принять не мог - уж очень боялся потерять партбилет и должность в администрации района.
Мохаммед в это время жил в общежитии. Несколько раз предлагал Светлане снимать вместе квартиру, но ту не отпустили родители. - Мы хотели пожениться, пошли в ЗАГС Центрального района. Там отказали. Сказали, что нужна бумага от правительства Сомали. В консульстве в Москве посол мне признался, что если даст разрешающий документ, останется без работы, - разводит руками Мохаммед. - Когда мы поняли, что бороться с системой бесполезно, я обратился к знакомому шейху из Судана, который в то время учился в Воронеже. Он пришел ко мне в студенческое общежитие, прочитал молитву из Корана и поженил нас по мусульманским обычаям.
Несколько месяцев спустя Мохаммеда отпустили домой на каникулы. Его мать и братья очень обрадовались тому, что у него родился сын: по обычаю зарезали двух баранов.
А Светлане пришлось уйти из библиотеки. Начальница провела с ней такую "разъяснительную беседу", что оставаться было уже невозможно... - Мохаммед два раза приходил просить моей руки. Но папа с ним разговаривать не стал. Даже не вышел, - вздыхает Светлана Ивановна. - А вот мама была более демократичная, блины нам пекла, борщ варила, щи, суп харчо...
Влюбленные уже продумывали, как Мохаммеду остаться в России. Но их планы и мечты в один момент разрушило письмо из Африки. В нем говорилось, что все сомалийские студенты в обязательном порядке должны срочно выехать на родину. "В школе меня объявили сомалийской шпионкой" Летом 1971 года Мохаммед получил диплом и уже на следующий день после вручения стал собирать чемоданы. - Вы не представляете, как трудно вот так прийти и сказать: я уезжаю. Надежда на то, что я смогу вернуться, была, но такая призрачная... Я тогда даже не сдержался и расплакался, - вспоминает Мохаммед. - Попробовал успокоить Свету: сказал, что если уеду в Сомали с русским дипломом, буду большим человеком, а останусь в Воронеже - стану инженером-биологом на 120 рублей в месяц. Как со мной проживешь-то?
Вокзал, перрон, Света вся в слезах машет вслед уходящему поезду... Конечно, они надеялись на встречу, но в душе подозревали: это конец отношений.
Для обоих началась новая жизнь. Света устроилась работать в вечернюю школу: днем сидела с Максимкой, а вечером преподавала английский. Правда, у нее не заладились отношения с директором школы:
- Представляете, он объявил меня сомалийской шпионкой! Сказал, что я предала Родину и не достойна звания советского учителя. Настраивал против меня коллег, писал кляузы куда только можно. После семи лет "войны" я перешла в другую школу, где и проработала 20 с лишним лет.
Мохаммед в Сомали получил пост заведующего химической лабораторией. А потом стал ни много ни мало министром сельского хозяйства.
Светлана и Мохаммед часто писали друг другу. Но безуспешно. Письма где-то пропадали - лишь два вернулись с пометкой "выбыл". - Пять лет я ждал, что от Светы придет письмо. Во сне видел, как встречаюсь с Максимом. А потом, как того требовали наши обычаи, женился (в Сомали можно иметь до четырех жен. - Ред.), - рассказывает Мохаммед. - Со временем у меня появились четыре дочери и два сына. Но о Максиме не забывал ни на минуту.
В 85-м Мохаммед приехал на стажировку в Америку. Написал оттуда Светлане письмо и отправил его по знакомому адресу. В общем-то уже не надеясь, что оно найдет адресата. - Открываю я почтовый ящик, а там - конверт. Смотрю на штемпель - США, от кого - Мохаммед, - вспоминает тот день Светлана Ивановна. - Я залетаю в квартиру, разрываю конверт, а в нем... нет ни-че-го! Кто-то, видимо, его вскрыл и содержимое изъял. Но я сразу поняла, от кого письмо. К тому времени, честно признаюсь, я уже думала, что его нет в живых - все-таки Сомали, войны постоянно идут. А тут - такой луч, он жив! И ищет меня!
Светлана написала ответ и отправила его в Америку. Но, как выяснилось много позже, Мохаммед его так и не получил.
"Женился и усыновил взрослого сына" ...Прошло 15 лет. Максим отслужил в армии и устроился на работу. Светлана все это время жила своим сыном, работала в школе.
- Я учился в 58-й школе. Сверстники и ребята постарше по-разному относились ко мне из-за моего цвета кожи: одни хотели побить, а другие стеной становились на мою защиту. С учителями проблем не было никаких. Жизнь быстро научила меня давать сдачи. Хотя было обидно, когда тебя называют "Африка-Африка" или "Конго", - вспоминает то время Максим. - А потом я поступил на факультет иностранных языков в пединститут. Там таких проблем уже не было.
- В 2000 году получаем письмо из американского "Красного Креста": "Максима разыскивает брат Ширва Мохаммед", - вспоминает Светлана Ивановна. - Мы ответили, сообщили все свои координаты, дали телефон. Звонок раздался через несколько месяцев. - Ширва позвонил под вечер, - продолжает Светлана Ивановна. - Я с ним поговорила по-английски, а потом мы с Максимом несколько минут сидели в оцепенении. Оказалось, Мохаммед еще в 1998 году со всей семьей уехал из Сомали. Они жили в лагере беженцев в соседней Кении. А Ширва чуть позже переехал жить в США.
Недолго думая, Светлана и Максим отправились по приглашению в столицу Кении Найроби.
- Мохаммед встретил нас в аэропорту, поселили в доме у племянника. Конечно, там тяжело, но они все были такие дружные и заботливые, что ни о чем плохом и думать не хотелось, - улыбается Светлана Ивановна. - После этого я еще раз, но уже без сына, летала в Кению.
А через несколько лет Мохаммед прилетел в Воронеж, в котором не был с 71-го года. Он приехал, чтобы сделать то, что много лет назад не позволили ему ни советские, ни сомалийские власти. - Мы с Мохаммедом расписались в ЗАГСе Ленинского района. Со стороны невесты были мои коллеги из школы, а от жениха - студенты-сомалийцы из медакадемии. Обручальными кольцами не менялись - у них совсем другие традиции. Вместо этого жених подарил мне золотые украшения, - улыбается Светлана Ивановна. - А после этого Мохаммед официально усыновил Максима, хотя тому уже было за тридцать.
Максим сразу же взял фамилию отца и по паспорту стал Максимом Мохаммед Ахди Иссе. Сейчас Мохаммед живет на две страны - Россию и США. 14 апреля этого года он снова прилетел в Воронеж навестить свою русскую семью. А 30 мая самолет унесет его обратно - ему осталось пожить в Штатах полтора года, чтобы получить американский паспорт. А с ним, говорит, открываются новые горизонты...
- Я поняла, самое дорогое - это то, что было в молодости. Мохаммед и сейчас говорит, что я лучше всех, - буквально светится от счастья Светлана Ивановна. - Он признался мне в любви через месяц после знакомства. Постоянно делал комплименты, причем как-то невзначай. И это продолжается до сих пор...