Что мы нашли, потеряв советское образование?

Нынешняя система образования во многом – наследник той самой советской системы

Фото: Алексей БУЛАТОВ

Начиналась эта книга со звонка Сереги из Самары в программу «Родительский вопрос», которую много лет я веду на радиостанции «Радио «КП»:

- Верните нам советское образование, и все будет хорошо!

И до Сереги, и после почти в каждой программе был похожий звонок или сообщение в чате. Всякий раз отвечать на него в эфире было невозможно: ответ требует немалого времени, а его в радиоэфире всегда не хватает. Да и потом: ответ-то не получался односложным.

Чтобы понять, что такого притягательного в том, советском образовании, почему его невозможное возвращение так важно, и так болезненно я заново погрузился в ту эпоху, определив для анализа временные рамки - с середины 80-х до середины 2010-х.

Почти три года я разбирал документы разных периодов, пристрастно беседовал со людьми, которые в разные годы определяли образовательную политику в стране. От заведующего отделом ЦК КПСС Виктора Рябова до министров образования Владимира Филиппова и Андрея Фурсенко, их заместителей Владимира Шадрикова, Виктора Болотова, Александра Асмолова, Игоря Реморенко, Натальи Третьяк, Елены Чепурных. От знаменитых педагогов Шалвы Амонашвили, Анатолия Каспржака, Елены Ленской до влиятельных региональных начальников Любови Кезиной и Ефима Когана.

И встречный вопрос, который бы я теперь задал тому самому Сереге был бы такой:

- А какого периода советское образование вы имеете в виду? Шестидесятых годов, семидесятых, восьмидесятых?

Школа 50-60-х годов прошлого века, школа 70-х и школа 80-х – это разные школы, хотя тогда казалось, что система была неизменной.

На самом деле к началу 80-х годов руководители страны были недовольны тем, как школы, училища и вузы учат, а дети учатся. Именно в 1984-м начались образовательные реформы, но часть из запланированного в те годы в постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР была осуществлена только после 2000-го года. Та же одиннадцатилетка, например. Или профильные классы. Или компьютеризация школ…

А программа обеспечения всех малышей местами в детских садах и ликвидации второй смены в школах, запланированная на 13 пятилетку (она должна была состояться в 1991-1995 годах), не закончена и поныне. Более-менее справилась с детсадами, а со школами… У нас все еще есть регионы с третьей сменой.

Вышла книга обозревателя «Комсомолки», в которой исследуется история образовательных реформ в нашей стране

Фото: Александр МИЛКУС

Сколько здоровых детей заканчивают школу?

Как вы думаете, когда была сказана одна из приведенных ниже цитат:

«Среди учащихся начальных классов более 60 процентов детей имеют нарушения осанки. К окончанию средней школы половина всех учеников близоруки, 30 - 40 процентов страдают отклонениями в сердечно-сосудистой системе, 20 - 30 процентов - нервно-психическими расстройствами».

«По данным разных исследований за последнее десятилетие, здоровы лишь 5-25% школьников. Минздравом России называются следующие цифры по 1998 году: в начальной школе здоровы 11-12% детей, в основной 8%, в средней - 5%, при этом 79% детей имеют пограничные нарушения психического здоровья.

По данным Института возрастной физиологии РАО, в школу приходят около 20% детей, имеющих нарушения психического здоровья пограничного характера, но уже к концу первого класса их число увеличивается до 60-70%. За период обучения в школе у детей в 5 раз возрастает частота нарушений зрения и осанки, в 4 раза - психоневрологических отклонений, в 3 раза - патология органов пищеварения».

«Число абсолютно здоровых детей в России не превышает 12%, более чем у половины школьников есть хронические заболевания. За последние десять лет частота нарушений здоровья детей увеличилась в полтора раза, а хронических болезней — в два раза.

За последние 10 лет частота функциональных нарушений увеличилась в полтора раза; хронических болезней — в два раза. Более половины школьников 7—9 лет и 60% старшеклассников имеют хронические болезни".

А теперь правильный ответ:

Первая цитата – из выступления председателя Госкомитета СССР по народному образованию Геннадия Алексеевича Ягодина на Всесоюзном съезде работников народного образования в 1988 году.

Вторая – из письма министерства общего и профессионального образования РФ от 22 февраля 1999 года.

Третья – из сообщения Роспотребнадзора за 2017 год.

Про формализм учителей

Или вот еще одна подборка:

«Решительно искоренять из школьной практики факты формализма и процентомании, либерализм в оценке знании и поведения учащихся. Отменить отчетность школ об успеваемости».

«Министерство считает недопустимым сбор со школ сведений о текущей и промежуточной аттестации обучающихся; запрос планов работ методических объединений, отчетов о работе учителей-предметников, данных по участникам, победителям и призерам различных олимпиад и конкурсов».

«В связи с многочисленными обращениями учителей о растущей отчетности, не связанной с их должностными обязанностями, вопрос о ее сокращении был рассмотрен на заседании Государственного совета Российской Федерации… По итогам заседания Правительству Российской Федерации совместно с органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации поручено принять меры по уменьшению нагрузки учителей, связанной с составлением ими отчетов, ответов ‎на информационные запросы, направляемые в образовательные организации, ‎а также с подготовкой внутренней отчетности образовательных организаций».

Первая цитата – из постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР "О дальнеи шем совершенствовании общего среднего образования молодежи и улучшении условии работы общеобразовательнои школы", 1984 год.

Вторая – из письма министерства образования и науки РФ «О сокращении объемов и видов отчетности, предоставляемой общеобразовательными учреждениями», 2012 год.

Третья – из пояснительной записки так и не переданного в Госдуму проекта Федерального закона «О внесении изменений в статьи 6, 8 Федерального закона «Об образовании» (в части уменьшения нагрузки учителей, связанной с составлением ими отчетов, ответов на информационные запросы, направляемые в образовательные организации, а также с подготовкой внутренней отчетности образовательных организаций). Январь 2019 года.

Школа новая – проблемы старые

О чем это я? О том, что нынешняя система образования во многом – наследник той самой советской системы. Да, несколько изменившейся под напором цифровых технологий. Но по сути своей оставшаяся прежней. И, вполне возможно, не развалился бы СССР, мы бы сейчас точно также дискутировали можно ли доверять дистанционному обучению, ругали не успевающие за временем бумажные учебники, в который раз требовали освободить учителей, погребенных под Эверестами отчетов.

За последние тридцать лет по сути состоялось лишь три более-менее серьезных прорыва - это введение Единого госэкзамена в школе, бакалавриата/магистратуры в вузах и нормативно-подушевого финансирования (принцип «деньги идут вслед за учеником (студентом))». При этом ЕГЭ – по большому счету лишь линейка, которой измеряют теперь знания школьников. Четырехлетний «бакалавриат» был и в СССР – напомню, что педагогическим и экономическим специальностям учили четыре года. И далеко не на всех направления подготовки отменили специалитет. Ну а возможностями новой системы финансирования до сих пор многие школы и даже регионы так и не научились пользоваться в полной мере, сохранив единую бухгалтерию в районо (как бы он теперь не назывался).

Тогда о чем книга «Как мы перестраивали советское образование и что из этого вышло»? Как раз о том, почему в конце 80-х перемен в образовании требовал даже ЦК КПСС. О том, кто придумал термины «вариативность» и «компетенции». Как в нашу систему образования «заблудился» Джордж Сорос и как его выкорчевывали. Кто первым начал эксперимент по ЕГЭ, и кто и зачем его шельмовал. Каким образом именно в конце 90-х в школу пришла новая волна учителей, хотя это было время тотальной невыплаты зарплат и забастовок педагогов. И кто настаивал на идее профильной школы.

В общем, всем, кто хотел бы разобраться какая нынче у нас система образования – советская, постсоветская или антисоветская я советую прочесть новую книжку. Кстати, в ней много цитат из публикаций «Комсомолки» тех времен. И, главное, есть ссылки на документы 80-х – 2000-х годов, которые впервые были оцифрованы и выложены на сайт во время подготовки книги.