Турецкий политолог: Одна из причин мировых протестов — американский геополитический проект «Управляемый шок»

Уличные бои протестующих и полицейских на улицах Гонконга.

Фото: REUTERS

К массовым протестам в Ливане, Ираке, Чили, Эквадоре и других странах присоединилась ещё одна территория — Алжир. 12 декабря там пройдут президентские выборы. Но, по мнению улицы, ни один из кандидатов не может предложить реальную программу по оздоровлению экономики и борьбе с коррупцией. Вот люди и выходят на демонстрации.

Однако, по словам экспертов, за осенней «весной народов» стоит сложнейший комплекс не только внутренних, но и внешних причин. Об этом «КП» рассказал турецкий политолог и колумнист международного издания United World International— Онур Синан Гюзальтан.

ВНУТРЕННИЕ ПРИЧИНЫ — «МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ ГРАНИЦЫ» ВНУТРИ ОДНОЙ СТРАНЫ

— Начнём с самого очевидного — внутренних пружин протеста. Почти все нынешние «горячие» территории — Ирак, Ливан, Алжир — имеют серьёзнейшие структурные противоречия. В конституциях первых двух государств (созданных под диктовку западных экспертов) прямо прописаны жёсткие «квоты на представительство в органах власти» для различных этнических и религиозных групп.

В какой-то мере это хорошо, позволяет соблюсти баланс интересов в многоконфессиональной и полиэтничной стране. Но тем самым ЭТИ ВНУТРЕННИЕ РАЗЛИЧИЯ ЗАКРЕПЛЯЮТСЯ. Другими словами, люди, условно говоря, в Ираке или Ливане не чувствуют себя монолитным обществом, единой гражданской нацией.

В Алжире эти противоречия не столь выражены, но всё равно имеют место. Одна часть общества выступает за светское унитарное государство (по модели Франции, чьей колонией когда-то был Алжир). Другая — за принципиально другие, религиозные или даже ультрарелигиозные ценности. Наконец, есть трудности с интеграцией берберских племён в Кабилии [один из районов Алжира] — они просто не чувствуют себя частью страны.

Структурные проблемы, порождающие нынешние протесты, как раз и вызваны этой, если угодно, «национальной недоделанностью», когда общество из-за искусственных внутренних границ расколото и не ощущает себя единым народом. Чем, конечно, пользуются внешние игроки.

Участники уличного шествия в Алжире.

Фото: REUTERS

ВНЕШНИЕ ПРИЧИНЫ — РЕАЛИЗАЦИЯ ДОКТРИНЫ «УПРАВЛЯЕМОГО ШОКА»?

Помимо противоречий в обществе, все нынешние «горячие страны» имеют серьёзные проблемы и в экономике — неравенство в доходах, преимущественно сырьевой экспорт.

И тут я хочу познакомить российского читателя с теорией, чьё название можно перевести как «Управляемый шок». Книгу под названием «Доктрина шока: расцвет капитализма катастроф» написала канадская исследовательница Наоми Кляйн ещё 12 лет назад.

Её гипотеза отталкивается от реальной тактики ЦРУ, применявшейся в тайных американских тюрьмах для пленных (многие из которых были настоящими террористами, но некоторые — ни в чём не повинными людьми). Так вот, особым образом комбинируя пытки и другие формы давления, можно подавить волю человека, превратить его в марионетку и навязать ему те или иные идеи. Это и есть доктрина «управляемого шока».

Наоми Кляйн применила эту теорию к целым государствам. Если устроить экономике страны «шоковую терапию», ультралиберальные реформы по указке западных экспертов, грабительскую приватизацию — то тем самым можно подчинить это государство своей воле, как пленного в тюрьме ЦРУ.

Российскому читателю, конечно, всё это напомнит вашу собственную страну образца 1990х годов. Но, по мнению Кляйн, доктрина «управляемого шока» применялась Западом и при развале Югославии, и при перевороте в Турции в 1980 году, и в ходе событий 1973 года в Чили, когда Аугусто Пиночет, свергнув законного президента Сальвадора Альенде, повёл те самые «либеральные экономические реформы» по рецептом Чикагской школы экономики.

В последние десятилетия через «управляемый шок» Запад провёл Ливан и Ирак (всевозможные межэтнические и межрелигиозные конфликты, а в случае Ирака — прямая американская интервенция).

Антиправительственные баррикады в Багдаде.

Фото: REUTERS

Побочным эффектом перехода национальной экономики под явный или неявный контроль Запада является обнищание населения (с которым столкнулась и ваша страна в девяностые). Сейчас, по данным Всемирного банка, 25% иракцев живут за чертой бедности, а большинство оставшиеся имеют доход лишь $6 в день. В других «больных странах» ситуация не намного лучше.

В то же время небольшое ядро местных элит, в союзе с международными финансовыми группировками, извлекает из ограбления собственной страны огромные выгоды — и, для удержания власти, укрепляет те самые искусственные барьеры между различными группами народа, о которых я говорил вначале (отечественному читателю, опять-таки, это напомнит ситуацию в России образца 1990-х или на нынешней Украине — прим. ред.).

Так происходит и на Ближнем Востоке, и в Латинской Америке — по всему земному шару. Владимир Ленин называл это «империализмом — высшей стадией капитализма», хотя с тех времён, конечно, всё стало куда сложнее.

Так что народные протесты от Сантьяго до Бейрута и Багдада, на мой взгляд, являются как раз ответом широких масс на это отсутствие социальной справедливости.

Именно поэтому так важны совместные усилия России и Турции на Ближнем Востоке и в других регионах, которые «западной модели» противопоставляют новые, более справедливые формы мироустройства.