Ольга Кормухина: «Раньше мне говорили, что моих песен не будет на музыкальных каналах, а сейчас в «Голосе» их поют через одного!»

Ольга Кормухина в Воронеже.

Фото: Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ

4 декабря в воронежском Event-Hall Ольга Кормухина и Алексей Белов сыграли воронежцам симфо-роковую программу «Индиго». Перед концертом звезды 90-х рассказали «Комсомолке», почему нельзя стать хорошим рокером без знания классики и джаза, в чем проблемы участников шоу «Голос» и как соблюдать на гастролях пост.

В ПОПСЕ ЕСТЬ ДУШЕВНОСТЬ, А В РОКЕ - ЛЮБОВЬ

- Ольга, на заре своей карьеры вы выступали с оркестром Олега Лундстрема. А потом вдруг попали в рок. Вы считаете, это дело случая или судьба?

- Я в случаи не верю. Удачные совпадения, удачные случайности происходят с теми, кто идет правильным путем. Рок, наверное, моя предопределенность. Это очень честный и мощный стиль. И в нем много о любви: больше, чем в любом другом стиле – попсе, шансоне. Почему? Любовь не может уживаться с неправдой, с чем-то искусственным. В попсе и шансоне много душевного, а это враг духовного. В «Сталкере» об этом хорошо сказано: то, что вы считаете душевными страданиями – на самом деле просто трения между душой и миром. А духовность – она другая.

- Что вам дало сотрудничество с Лундстремом, чему вас научил джаз?

- Ричи Блэкмор, один из основоположников рока, сказал, что если ты не умеешь играть джаз и классику, ты не можешь называться рокером. Я думаю, это одна из причин бедности русского рока. У нас все время пытаются спрятаться за тексты. Мол, у нас публика предпочитает тексты. А что ей остается, если музыки нет? Приходится выбирать по текстам. Так что джаз для меня – это школа, огромный опыт. Олег Леонидович научил профессии артиста в целом.

- Вообще невозможно чему-то научиться, не учась у кого-то, Петр I, царь самой большой страны в мире, не просто так поехал трудиться подмастерьем на голландских верфях. Это было необходимо. Иначе ничему не научишься, - включился в разговор супруг Кормухиной, фронтмен группы «Парк Горького» Алексей Белов. - Так и здесь: Ольга напитывалась в джазе. Рок-музыка как жанр родилась не у нас в стране, хотя серьезные музыкальные корни этого течения есть в России. Вспомните, как на Дягилевские сезоны в Париж собирался весь мир - в то время не было ничего круче Стравинского. А потом революция все сломала. И никакого рока и джаза у нас уже не было после этого. Что-то, чем можно было гордиться, осталось в Прокофьеве, Шостаковиче, Шнитке, Свиридове. Поэтому нам пришлось учиться у тех, кто играл здорово эти жанры.

Ольга Кормухина и Алексей Белов в Воронеже.

Фото: Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ

БАСКОВ НАРОДНЫЙ, ПОТОМУ ЧТО ЕГО ЛЮБЯТ ЖЕНЩИНЫ

- Ольга, поздравляем - вам в октябре присвоили звание Заслуженной артистки России. Не обидно, что так поздно? Басков вон в 25 лет уже народного получил...

- Мои друзья Кинчев, Сукачев, Шевчук, весь мой ближний круг, до сих пор без звания ходят и прекрасно себя чувствуют. Рокерам как-то не принято звания давать. А я видимо, что-то натворила, раз дали. Я даже шучу на этот счет: я не заслуженная артистка, я «застуженная». А что касается Баскова, так ему положено! Он и есть народный, потому что у нас народ-то кто? Женщины!

- Вы как-то обмолвились, что считаете всякие эпитеты типа "императрица", "королева рок-н-ролла" плебейством? А как нравится, чтобы вас называли?

- «Королева рок-н-ролла» у нас Жанна Агузарова. А мне нравится, когда меня зовут просто Ольга Кормухина. Больше всего меня впечатлило, когда на каком-то большом концерте на Красной площади ведущие сказали: "Наша Ольга!". Вот это звание выше для меня всех заслуженных, застуженных и трижды орденоносцев. Наша - это больше чем народная. Люди разные ведь. Кому-то нравится себя считать народным, а кто-то в вечной оппозиции, ощущает себя в этом мире одиночкой.

- Вам комфортно наедине с собой?

- Слово комфорт - вообще не для меня. Это не полезно для души, для творческих людей особенно. Мое одиночество всегда очень наполнено. Иначе я бы не смогла наполнять других людей.

ПУСТЫМ НЕЛЬЗЯ ПЕТЬ НА РУССКОМ ДАЖЕ «А»

- Недавно в «Голосе» участник команды Лепса Кирилл Бабиев пел вашу песню "Падаю в небо". И Билан его жестко раскритиковал, мол, не было души…

- У него и не могло еще быть осмысления этой песни. Многие мои композиции написаны в зрелом возрасте, после долгих лет затворничества и переосмыслений. Тем более, "Падаю в небо" - текст, в который я вместила все ощущения того времени, когда приняла решение покинуть сцену и "собрать" себя. Парень просто не понимает, о чем поет. И не может понимать. Мои песни очень наполнены. И петь их очень трудно. Почему я без сожаления покинула сцену? Было сложно найти хорошие песни. Мне всегда стыдно выходить на сцену с чем-то не цельным. Просто ходить туда-сюда, что-то произносить - я не умею такие песни петь. Меня не на это затачивали, я не для этого рождена. Я лучше буду помощником у гениального режиссера.

- Почему молодые артисты выбирают ваши такие сложные песни?

- Голосов хороших много, но беда в том, что нет репертуара. Я ведь дружу со многими молодыми артистами, в том числе и победителями проекта "Голос". И где они сейчас? Нет репертуара! Сейчас сколько моих песен поют на слепых прослушиваниях - через одного! Мне музыкальный директор Первого канала Юрий Аксюта сказал, что скоро мои песни будет ненавидеть! Я для молодежи служу ориентиром. «Падаю в небо» до сих пор догоняют. А ведь она впервые прозвучала в 2006 году на Фабрике звезд. Сейчас музыкальные каналы за мной бегают, в очередь становятся на песню или клип. А мой пиарщик им: «Вы же говорили, что Кормухиной никогда не будет на вашем канале?». Понятно, что настоящий вокалист всегда хочет показать все, на что он способен в хорошей песне. Все эти негритянские «мяу-мяу-мяу» не показывают мастерства, Градский правильно отметил. Так научить петь можно кого угодно. Зато потом в обычной манере они петь не могут: начинают и - смысла в песне нет. И ноту держать не могут. Русский язык такой богатый, такой мощный. Одно "А" чего стоит. И когда наши певицы начинают петь это "а", я сразу слышу духовную нищету. Чем русский язык хорош для настоящего творца и чем он опасен для человека поверхностного и пустого? Вылезают все внутренние пустоты. Ненаполненным нельзя петь на русском языке. Чтобы "А" спеть, надо весь мир обнять, вселенную! Это желание обнять вселенную нужно иметь в своей душе. А если его нет... тогда начинается такое дребезжащее "а-а-а". Мне глубоко за 50, а я держу эти ноты лучше, чем молодежь.

- Кстати, ваша дочка Анатолия не поет? Она вообще рокер, как вы, или тургеневская девушка?

А.Б.: - Рокер, конечно.

О.К.: - При этом в ней есть тургеневские черты. Она милая. Кстати, она лучше нас знает мировую музыку. И когда что-то звучит, она сразу выдает - это такой трек, такой год, такая группа... Иногда даже я могу спутать, дочь меня поправляет. Даже историю создания может рассказать. Думаю, она могла бы стать очень хорошим музыкальным критиком. У нее прекрасный вкус… Но она просила ее никогда не обсуждать.

ПОСТИТЬСЯ НАДО С ДУХОВНИКОМ

- Алексей, как обстоят дела с судом по поводу незаконного исполнения песен «Парка Горького»?

- Мы не стали судиться. Там дело было в том, что мошенники выступали непонятным составом и писали на афишах «Парк Горького». Но я изъял песни из РАО, их теперь не может никто петь.

- А если молодые артисты захотят петь эти песни?

- Да пусть поют, главное, чтобы денег за это не брали и не называли себя «Парком Горького».

Алексей Белов в Воронеже.

Фото: Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ

- Вы колесите по гастролям, каждый день - в новом городе. А ведь сейчас Рождественский пост начался, сложно соблюдать ограничения при такой тяжелой работе?

О.К.: - Тяжелее без него. На самом деле, если нет сил, можно взять благословение на рыбу у духовника. Мне духовник однажды после какого-то эфира на ТВ сказал срочно прекратить пост и обязательно есть масло. Я подумала: как это я подвиги спущу в канализацию. И не послушалась. Встретила Пасху, а на следующий день меня вытаскивали с того света – у меня чуть не случился инфаркт. То есть мой духовник увидел мое состояние, он вообще непростой батюшка. Поэтому нам проще, у нас есть духовник, мы идем с хорошим проводником в незнакомой местности. Никто же не лезет в Гималаи без проводника. А ошибки в духовной жизни намного опаснее. Многие не подозревают, сколько красоты, счастья они упускают в жизни и каким подвергают себя опасностям.

СУКАЧЕВ БОЛЕЕ ВЕРУЮЩИЙ, ЧЕМ МНОГИЕ, КОТОРЫЕ ПОСТЯТСЯ И МОЛЯТСЯ

- Ольга, в конце 2000-х вы закончили режиссерский факультет ВГИКа и сняли фильм «Колокол» с Ларисой Гузеевой и Иваном Охлобыстиным. А почему их пригласили на роли - из-за дружбы?

- Да, я роли под них писала - именно их видела в них. Персонажи были задуманы, потом я именно Ларису и Ваню в них увидела и уже под них написали слова. Ваня просто как-то говорил, что мечтает сыграть наркомана или алкоголика. Вот я и подумала – как раз тот случай.

- Иван вроде собрался снова уйти в религию.

А.Б.: - Он из церкви никогда не уходил. Это со стороны так видится. А он гораздо серьезнее, чем кажется. Причем намного.

- Имею в виду, что от светской жизни, от кино хочет отойти. Снова хочет служить.

О.К.: - Я знаю, ему трудно без этого. А куда ему было деваться – у него шестеро детей, у священника без зарплаты – на что им жить? Он в миру к храму привел гораздо больше молодежи, чем любой священник. Молодежь видит в человеке правду. Они видят, что Ваня честный и бесстрашный человек.

А.Б.: - Гарик Сукачев говорит: «Никому не верю, а Ване верю!».

О.К.: - А Гарик просто так не скажет! Гарик сам очень честный. Он как-то сказал: «Вы ребята молодцы, вы дошли до храма. А я пока не могу, у меня еще много страстей, которые мне доставляют удовольствие». Это очень честно. Он более верующий, чем многие, которые постятся и молятся. Небоязнь и умение видеть себя настоящего – это уже на полпути к любви.