Белла Ахмадулина соответствовала своим изысканным стихам и внешне.
Фото: RUSSIAN LOOK
Ее вдовец художник и сценограф Борис Мессерер сочинил романтическую хронику «Промельк Беллы». Книжка выйдет в издательстве АСТ в следующем году.
-Книжка будет приурочена ко дню рождению Беллы 10 апреля, который мы собираемся отметить в Музее Изобразительных искусств им. Пушкина, - рассказал нам Борис Асафович.
Сегодня мы публикуем фрагмент из романтической хроники, в котором Мессерер рассказывает о дружбе двух легендарных женщин: его жены Беллы Ахмадулиной и его двоюродной сестры балерины Майи Плисецкой.
«...В течение жизни Белла оказалась вовлечённой в наши родственные отношения с Майей. Сначала при встрече с Беллой Майя была напряжена и не могла решить, какой путь общения ей следует выбрать. В одном из телефонных разговоров она даже сказала такую фразу:
-- Борис, пусть Белла что-нибудь напишет про меня! Я хочу понять, как она ко мне относится!
В ответ я буквально взмолился:
-- Майя, подожди! Белла никогда на заказ не пишет! Это произойдёт само по ходу нашего общения!
Майя осталась недовольна, и хотя была нетерпелива, но промолчала. Я знал, что Белла принимает её восторженно, и знал, что она отразит образ Майи в своём творчестве, но также понимал, что для этого потребуется время.
В дальнейшем мы стали часто встречаться и, конечно, бывать в театре, в основном посещая балет «Кармен -- сюита» с участием Майи. После спектакля мы, как правило, поднимались на сцену, где целовались с ней и пожимали руку Родиону.
Белла смотрела балет самозабвенно и была страшно напряжена, особенно переживая момент, когда Кармен-Майя, сидя на табурете в своей знаменитой позе: вытянув назад ногу, а локтем опираясь на колено другой ноги, поддерживала ладонью подбородок и неотрывно смотрела на Тореадора. У Беллы текли слёзы, и она объясняла своё состояние дочерям, смотревшим вместе с ней спектакль. Белла написала об этом переживании:
Её героиня – всегда трагедия и страсть, страсть как любовь и как страдание. Мои глаза влажнеют. Рядом сидящие малые дети спрашивают:
-- Её – убьют?
Отвечаю:
-- Есть одна уважительная причина плакать – искусство».
...Мне вспомнился сейчас один из портретов, где Майя позирует с веером в руке. С этим веером связана целая история. Его подарил Белле Серёжа Параджанов, когда мы с Беллой приходили к нему домой в Тбилиси. Это был замечательный веер изумительной красоты с росписью ручной работы.
В дальнейшем, в одно из юбилейных выступлений Майи мы с Беллой подарили его Майе с приложенными к нему стихами Беллы:
Глаз влажен был, ум сухо верил
в дар Бога Вам – иначе чей
Ваш дар? Вот старый чёрный веер
для овеванья чудных черт
лица и облика. Летали
сны о Тальони… по словам
здесь делать нечего… Вы стали –
смысл муки-музыки. В честь Тайны
вот – веер-охранитель Вам.
Вы – изъявленье Тайны. Мало
я знаю слов. Тот, кто прельстил
нас Вашим образом, о Майя,
за подвиг Ваш нас всех простил.
P.S. Майя Плисецкая любила раздаривать свои наряды. Некоторые ее платья попали таким образом в гардероб Беллы Ахмадулиной, тем более у них был почти одинаковый размер. «Я помню длинное платье, которая Маяй подарила Белле, - рассказал нам Борис Асафович. - Оно было не очень пригодно для жизни и слишком узкое, но все равно Белла из уважения к Майе иногда его надевала».